Ездил сегодня на Удельную. За окном жара, и народ, как бешенный, ломанулся на рынок.
Честное благородное слово, те триста квадратных метров с лужей в центре возле железнодорожного полотна – точка смешения времен и пространств.
Из небытия выныривают совершенно невообразимые типажи:
1) Застойно пьяный мужик торгуется с пеной у рта за пластикового динозавра.
Страсти не шуточные: на кону аж тридцать рублей. Мужик, дыша перегаром, виртуозно сбивает цену до 25, платит, хватает покупку и счастливо прижимает динозавра к животу. Хвост динозавра торчит этаким изогнутым сорокасантиметровым крючком и по пути цепляет всех и вся. Цепляемый народ шипит и матерится. Через несколько секунд слышится: «нуёбтвоюююмать!», и мужик-с-динозавром таки огрёбает заслуженный пендаль от какого-то маргинала.
2) Интеллигентная бабушка в ужасе пытается обойти плюгавого мужика в очках, который пытается впарить ей эмалированный прямоугольный тазик. Мужик агрессивен, настойчив и говорлив.
Бабушка, вжав голову в плечи, отказывается платить за тазик требуемые сорок рублей.
Мужик, расхваливая товар, на секунду теряет бдительность, и бабуся ловким хоккейным винтом подныривает под тазик и чешет в сторону выхода. Вслед ей несется, что если вот прямо сейчас она не купит этот тазик, и не сварит в нем холодец, то от нее уйдет и муж, и все последующие мужики, которые должны будут прийти после ушедшего мужа. Бабушка, прижимая уши к голове, бежит еще шустрее.
Продавец бросает таз в кучу железного хлама и сливается с забором, ожидая следующую жертву.
3) Залежи военного барахла. Вижу обойму от «вальтера». Интересуюсь местонахождением самого «вальтера».
Получаю злобный взгляд и ответ: «У Вас! На литейном!» Отвечаю, что я не оттуда. В ответ злобное шипение, в вольном переводе: «Да у тебя удостоверение на лбу отпечатано!»
Вот такие взбузыкивания на Удельной. Последнее время у меня сильно крепнет подозрение, что в каком-то из углов там есть выход в параллельный мир.
В общем, получил я массу удовольствия, а еще купил чехол для лопаты и человеческую советскую железную щетку.
Честное благородное слово, те триста квадратных метров с лужей в центре возле железнодорожного полотна – точка смешения времен и пространств.
Из небытия выныривают совершенно невообразимые типажи:
1) Застойно пьяный мужик торгуется с пеной у рта за пластикового динозавра.
Страсти не шуточные: на кону аж тридцать рублей. Мужик, дыша перегаром, виртуозно сбивает цену до 25, платит, хватает покупку и счастливо прижимает динозавра к животу. Хвост динозавра торчит этаким изогнутым сорокасантиметровым крючком и по пути цепляет всех и вся. Цепляемый народ шипит и матерится. Через несколько секунд слышится: «нуёбтвоюююмать!», и мужик-с-динозавром таки огрёбает заслуженный пендаль от какого-то маргинала.
2) Интеллигентная бабушка в ужасе пытается обойти плюгавого мужика в очках, который пытается впарить ей эмалированный прямоугольный тазик. Мужик агрессивен, настойчив и говорлив.
Бабушка, вжав голову в плечи, отказывается платить за тазик требуемые сорок рублей.
Мужик, расхваливая товар, на секунду теряет бдительность, и бабуся ловким хоккейным винтом подныривает под тазик и чешет в сторону выхода. Вслед ей несется, что если вот прямо сейчас она не купит этот тазик, и не сварит в нем холодец, то от нее уйдет и муж, и все последующие мужики, которые должны будут прийти после ушедшего мужа. Бабушка, прижимая уши к голове, бежит еще шустрее.
Продавец бросает таз в кучу железного хлама и сливается с забором, ожидая следующую жертву.
3) Залежи военного барахла. Вижу обойму от «вальтера». Интересуюсь местонахождением самого «вальтера».
Получаю злобный взгляд и ответ: «У Вас! На литейном!» Отвечаю, что я не оттуда. В ответ злобное шипение, в вольном переводе: «Да у тебя удостоверение на лбу отпечатано!»
Вот такие взбузыкивания на Удельной. Последнее время у меня сильно крепнет подозрение, что в каком-то из углов там есть выход в параллельный мир.
В общем, получил я массу удовольствия, а еще купил чехол для лопаты и человеческую советскую железную щетку.